Кухня, любовь и революция


6 августа 2010, 22:36 |

Павел и Ольга Сюткины

Мы часто говорим, что прогресс нашей кулинарии отражал развитие страны. Это можно проследить по эволюции блюд, рецептов, кухонных порядков и т.п. Но особенно ярко эта связь проявлялась в жизни людей, оставивших след в русской гастрономии. На первый взгляд, эта фраза может показаться банальной, но вот вам еще одна судьба, еще одна биография. Что только не сплелось в ней – самоотверженный труд и мужество, любовь и революция, авантюра и террор. Вот уж поистине сюжет для романа…

А началась эта история еще в 1877 году. В ходе разразившейся балканской войны русские войска успешно переправились через Дунай и 25 июня заняли первый болгарский город – Свиштов. Передовой отряд генерала И.В.Гурко, разбив турецкую армию Реуф-паши, захватил город Тырново и подошел к сильнейшей турецкой крепости Плевне.

Среди немногочисленного штаба генерала – скромный, но уже отлично зарекомендовавший себя офицер Михаил Александрович Игнатьев. Окончив незадолго до войны с отличием Медико-хирургическую академию, он имел хорошие перспективы. Многие прочили ему прекрасную научную карьеру в области химии, к которой он проявлял подлинный интерес.

Но вспыхнувшая русско-турецкая война резко изменила его казалось бы размеренную жизнь. Оставив все занятия, он добровольцем вступает в действующую армию, в составе которой проходит всю балканскую кампанию. При этом, будучи одновременно прикомандированным к штату Медико-хирургической академии, он старался совмещать науку и практику. Уже в 1877 году, урывая минуты от отдыха, написал свои первые научные статьи, получившие высокую оценку коллег.

А вскоре после окончания войны М.Игнатьев защищает диссертацию, получив звание магистра ветеринарных наук. Его интересы теперь полностью сконцентрированы на ветеринарном контроле, в частности, при забое скота и его продаже.

О роли и значении ветеринарного контроля при производстве и продаже мясных продуктов в те годы писал профессор А. Баранский в книге «Руководство к осмотру скота и мяса» (1886): «Наблюдение за имеющимися в продаже мясными продуктами через строго проведенный рациональный осмотр скота и мяса есть не только неизбежная потребность в отношении здоровья людей и скота, но также на том основании, что потребители почти никогда — по крайней мере гораздо меньше, чем в отношении других пищевых продуктов, — не в состоянии судить о вредности или безвредности приобретенного в мелочной продаже куска убитого животного, ни даже об его питательной ценности. А так как, кроме того, жажда к наживе у промышленника обыкновенно больше, чем его честность, то только государственное вмешательство — ведение рационального, на правильных принципах основанного осмотра скота и мяса — и может создать необходимую гарантию в охранении общественного благосостояния».

Так, что исследования М.Игнатьева были весьма актуальны. Со временем они вылились в отдельное направление, получившее название «мясоведение». Работая на  Санкт-Петербургских бойнях,  Михаил Александрович организовал там спе­циальный музей, где были представлены дефектное мясо, мясопродукты, дичь, молочные продукты, рыба, муляжи и препараты внутренних органов, полученных от животных, пораженных опасными для людей болезнями. В дальнейшем такие музеи были созданы при бойнях в Москве и Киеве.

М.Игнатьев – не только ученый, но и талантливый педагог, популяризатор науки. В 1890-е годы он активно читает лекции в университете, на различных поварских курсах, школах кулинарного мастерства. Именно во время таких занятий он и знакомится с молодой преподавательницей кулинарии Пелагеей, ставшей вскоре спутницей его жизни. К тому времени она уже опубликовала несколько своих лекций в рамках Практических курсов поварского искусства, прочитанных ученицам Императорского Женского патриотического общества[1]. Но лишь с 1902 года она печатает их под той (уже общей с мужем) фамилией, которая навсегда вошла в историю русской кулинарии  — П.П.Александрова-Игнатьева.

По сути дела, книги Пелагеи Павловны значили для нашей гастрономической культуры не меньше, если не больше творчества Е.Молоховец. С высоты сегодняшнего дня мы можем смело сказать: работы Александровой-Игнатьевой стали новой важной ступенью в развитии русской кулинарии. При этом они продолжали одну из центральных идей нашей поварской мысли: гастрономия для повседневной жизни домашних хозяек, а не для дворцовых приемов.

Как мы уже упомянули, П.Александрова еще до замужества публиковала свои лекции – они регулярно выходили в Санкт-Петербурге в типографии Муллера и Богельмана[2]. А в 1899 году вышел главный труд ее жизни – книга «Практические основы кулинарного искусства: Руководство для кулинарных школ и для самообучения». Работа регулярно переиздавалась – всего до 1916 года вышло 11 ее изданий[3].

Самое главное отличие книги от работ предшествующих  авторов — Молоховец, Авдеевой, Степанова и др. в то, что она – не перечень рецептов, а учебник. В ней нет сотен рецептов приготовления разнообразных блюд (хотя их список весьма внушителен). Главное на чем, сосредоточивается автор – это освоение приемов обработки продуктов, типовых поварских способов готовки. Вот, посмотрите сами на оглавление книги – здесь и правила, и терминология, и классификация:

Александрова-Игнатьева может быть впервые в нашей кулинарии пытается сбросить с нее некий покров тайного знания – удела избранных специалистов. Нет, говорит она, кухня – это наука, которой может научиться любая неленивая хозяйка. «Мальчику, отданному в учение на кухню к повару, последний не преподает в системе общих правил приготовления мяса, рыбы и проч. И не объясняет, почему нужно делать известное блюдо так, а не иначе, а показывает только саму технику приготовления. Вследствие такого неумелого обучения у поваров очень развита скрытность, т.е. если какой-нибудь из них умеет особенно и лучше других приготовлять известное блюдо, то он никогда не поделится своим секретом с товарищем»[4].

И здесь важно понять, что Пелагея Павловна не просто повар, а еще и педагог, преподаватель кулинарного мастерства. Этим и объясняется ее страстное желание донести до читателя саму суть кулинарии, а не какие-то отдельные блюда. Может быть и яркие, но в отрыве от общего понимания процесса, являющиеся лишь вырванными из контекста картинками.

Но наш рассказ о чете Игнатьевых был бы не полон, если бы мы сосредоточились лишь на гастрономических темах. Как и было обещано в начале, – штрихи к роману.

Бурное начало XX века надломило судьбы многих семей в России. Раскол проходил между самыми близкими родственниками. Не избежали этой участи и Игнатьевы. Глава семейства Михаил Александрович к 1905 году уже весьма заметная фигура — директор Первой практической школы ветеринарных искусств и домоводства, основатель первой в России станции микроскопического исследования мяса и Городского мясного патологического музея. В соответствии с табелью о рангах, он чиновник по особым поручениям 5-го класса (статский советник, что равнялось чину генерал-майора в военной иерархии). Впрочем, по воспоминаниям современников, он никогда не был почитателем должностей и званий, и не отличался чиновничьим складом характера.

У Михаила Александровича растет сын Саша (от первого брака). Привычный конфликт отцов и детей приобретает в этой семье новый характер. Дух вольнодумства и свободомыслия, характерный для ученой среды, в которой воспитывался ребенок, дал неожиданные всходы. С начала 1900-х годов Александр Игнатьев – один из активных участников революционного движения. Вскоре, бросив учебу, он становится членом Боевой технической группы – своего рода «спецназа» большевистского движения, занимающегося вооруженными акциями, нападениями на банки, транспортировкой взрывчатки и оружия. «Это был настоящий, прирожденный боевик. Именно такие люди нужны были для той новой работы, которую мы развертывали с начала 1905 года», — писал о нем в своих воспоминаниях ветеран РСДРП Н.Е.Буренин[5].

Нельзя сказать, что родители не догадывались о деятельности сына. Их имение Ахи-Ярви в Финляндии стало приютом для многих Сашиных коллег-боевиков. Там тайно складировалось оружие, динамит, предназначенные для перевозки в другие города.

Но, конечно, старшие Игнатьевы явно не были посвящены во все партийные секреты. Тот же старый большевик Н.Буренин (кстати, предисловие к его мемуарам написал Максим Горький) вспоминал и вовсе анекдотический случай. В мясном патологическом музее работала художница Афанасия Леонидовна Шмидт (подпольная кличка – «Фаня Беленькая»).

Так вот эта «Фаня» весьма искусно делала муляжи различных окороков. Но, как оказалось, в эти же муляжи «Фаня» очень ловко прятала документы и оружие. Однажды ей принесли револьвер, который был  спрятан в модель окорока ветчины. Когда впоследствии отбирали экспонаты для выставки в Дрездене, М.А.Игнатьев, ничего не знавший о револьвере, взял в руки окорок и пришел в восторг: «Ведь и по весу он совершенно верен, дайте-ка весы!» Весы подали, и оказалось, что муляж по весу равен настоящему окороку.

«Фаня» очень смутилась и забеспокоилась, пытаясь доказать, что муляж еще не готов, что его надо исправить. Но уговоры не подействовали. В ее отсутствие окорок запаковали в ящик и отправили на выставку в Дрезден. Удивительно, что экспонат, пробыв положенное время на экспозиции, возвратился обратно, вместе с помещенным в него револьвером. Этот «окорок»  хранился в советские годы в Музее Великой Октябрьской социалистической революции в Ленинграде (кто знает, где он сейчас).

Сам же Александр Игнатьев занимался добычей, хранением и транспортом оружия. Он же организовал химическую группу, добывал взрывчатые материалы, руководил изготовлением, хранением и перевозкой бомб. При этом операции были поставлены весьма изобретательно. Одной из самых удачных стала «доставка удобрений». На территории городской бойни в Петербурге сваливалась зола, получавшаяся от сжигания отбросов. Оказалось, что она содержит много фосфорной кислоты. Испытав ее как удобрение для лугов, Александр Михайлович получил хорошие результаты и заинтересовал этим соседей-финнов. Спрос на золу был велик, и она отправлялась вагонами из Петербурга в Финляндию. Всему делу был придан коммерческий характер. Со станции в имения шли целые обозы с золой, и никому в голову не приходило подозревать, что вместе с удобрениями была организована доставка оружия.

Мы неслучайно сделали столь многословное отступление от кулинарной темы. Просто нам очень хотелось показать, что русские повара и гастрономы никогда не «витали в эмпиреях», не жили в каком-то отдельном мирке, отгороженном от всех «непосвященных». Кого из них ни возьми, жизнь, ох, как прокатилась по ним.

И еще один урок, который мы вынесли из этой работы. Он простой, но одновременно -  пронзительно острый. История – это не то, что было давным-давно. История – это то, что произошло только вот-вот. Это люди, которые жили чуть раньше нас. Кажется, прислушайся, и ты услышишь стук их сердец, скрип пера. Протяни руку – и вот они.

*      *      *

Михаил Александрович Игнатьев умер в 1919 году. Несмотря на то, что он принял идеи большевистской революции и даже пытался содействовать работе революционных властей, разруха и голод подорвали его силы.

Александр Игнатьев многого добился в новой России. В 1920-25 годах он — торгпред СССР в Финляндии, затем – дипломатическая работа в Берлине. Одновременно проявляет выдающиеся успехи в технических науках: он изобрёл самозатачивающийся режущий инструмент (запатентованный в СССР и в ряде зарубежных стран), сварочный пресс и лентосварочную машину. Окончил жизнь в 1936 году (при обстоятельствах, надеемся, не нуждающихся в комментариях).

Сама же Пелагея Павловна прожила долгую и вряд ли очень счастливую жизнь. Умерла она в 1953 году в Ленинграде, чуть более месяца не дожив до 81 года. Ее книга так ни разу и не переиздавалась после революции. До сих пор[6].

.

.


[1] Старейшая и наиболее влиятельная в России женская общественная организация, учрежденная 29 декабря 1812 для «вспомоществования бедным, от войны пострадавшим». Главным направлением деятельности общества стала забота о развитии женского профессионального образования. Уже в 1812 году благодаря его усилиям основано Училище женских сирот, которое со временем превратилось в Императорский Патриотический институт, Дом трудолюбия для девочек (позднее – Елизаветинский институт), Женские педагогические курсы (Императорский женский педагогический институт) с историческим, словесным и физико-математическим отделениями, сиротское отделение Воспитательного дома (позже Николаевский женский институт с курсами учительниц иностранных языков), Демидовский дом трудолюбия. При Александровской гимназии были организованы Высшие женские историко-литературные и юридические курсы (Вольный университет). В Литейной школе общества, кроме рукодельных профессий стали профессионально обучать счетоводству, бухгалтерии. В 1894 году общество стало именоваться «Императорским».  К этому времени в ведении общества находились 7 школ с интернатом, 8 школ для приходящих, 1 рукодельная школа с магазином, 7 ремесленных отделений и классов.

[2] Начало серии было положено книгой «Первая беседа на Поварских курсах, прочитанная ученицам Императорского Женского патриотического общества 25-го июля 1894 года» (П.П. Александрова. СПб, 1894). Всего в 1894-95 гг. было выпущено девять таких «бесед».

[3] В 1899, 1902, 1903, 1906, 1908, 1909 (два издания), 1911, 1912, 1914, 1916 гг.

[4] Александрова-Игнатьева П.П. Практические основы кулинарного искусства. Петербург, 1914, С.VI.

[5] Буренин Н.Е. Памятные годы (воспоминания). Л., 1967, глава 11.

[6] В присланных комментариях на статью читатели сообщили нам о том, что в 1927 году небольшим тиражем было выпущено еще одно издание «Практических основ...» — значительно урезанное по сравнению с оригиналом. Однако в силу разных причин книга, напечатанная в типографии финотдела Ленинградского губисполкома, не получила большой распространенности. Подробности — в комментариях к этому материалу.



Тэги: , ,

Распечатать эту запись Распечатать эту запись


Комментариев: 13 в “Кухня, любовь и революция”


  1. "Ее книга так ни разу и не переиздавалась после революции. До сих пор. "

    А издание 1927-го года как же?



    • Ольга Сюткина:

      Спасибо за замечание, Денис. Тут вот какое дело. Мы, конечно, слышали об «издании 1927 года», вернее, читали о нем в интернете. Однако, есть несколько обстоятельств, которые посеяли в нас в некоторое сомнение:

      1. В каталоге Российской государственной библиотеки, сведений о таком издании нет. Все книги Александровой-Игнатьевой приведены

      (old.rsl.ru/table.jsp?f=10...mp;i=21&ce=4), а вот этой — нет.

      2. Аналогичная ситуация по Российской национальной библиотеке: opac.nlr.ru/cgi-bin/opacg/opac.exe — даже никаких упоминаний о советском издании.

      3. Описание книги в интернет-магазине такое: «Практические основы кулинарного искусства, Александрова-Игнатьева П.П, Санкт-Питербург 1927 год `Практические основы кулинарного искусства, с введением ``Научные основы питания`` проффесора М.Д.Ильина» С приложением краткого популярного курса мясоведения. (www.antiqueshop.ru/exposition/item_49223.html). Эта же ссылка размещена в нескольких интернет-адресах.

      Нас как-то смутило про Санкт-Петербург в 1927 году, ну и про «проффесора» тоже.

      Поэтому, скажем так: не имея достоверной информации о данном издании, предпочли ссылку на него и не приводить. По существу выводов статьи это не меняет — Александрова-Игнатьева, как кулинарный автор, была забыта на 100 лет. Это даже, учитывая «пост-перестроечные» тиражи Молоховец, — думаем, общим количеством, более 1 млн экземпляров. А вот до нее руки так и не дошли, даже в 1990—2000-е годы.

      С другой стороны, если вы обладаете достоверной информацией об упомянутом издании 1927 года (особенно, если есть скан обложки) — расскажите, будем очень благодарны.



      • С достоверностью информации все очень просто — у меня есть это издание. :-) Чтобы не верить мне на слово, вот фотография титульного листа — img-fotki.yandex.ru/get/5..._f61a6910_XL.jpg, а вот карточка на сайте РНБ — www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/2771/13

        Впрочем, издание сложно назвать полноценным — оно урезано в три раза из-за «крупных перемен в области экономики и быта страны» («продукты... взяты только те, которые возможно получить на рынке в настоящее время» — в салате Оливье, впрочем, по-прежнему фигурируют рябчики, раковые шейки, оливки и трюфели). Убраны знаменитые «обеды» — теперь блюда собраны по группам, добавлена информация о пищевом значении (белки, жиры, углеводы и калории). В довершение, в издании масса опечаток (даже на приведенном титульном листе — «Лининграде»).

        Зато можно узнать, что Пелагея Павловна все эти годы продолжала работать преподавательницей пищеведения в Первой практической школе поварского искусства и домоводства в Ленинграде, а мясной музей переведен «в отдел Социальной и Коммунальной гигиены Музея Города. Фонтанка, 31 (бывший Аничков дворец)».

        Еще позже, в 1932 г., изданы ее «Практические основы кулинарной техники общественного питания» — www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/2771/18, а в 1933 г. — «Молочно-мясо-рыбно-растительная пища и техника ее приготовления, применимая в общественном питании» — www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/2771/9

        Чтобы закончить с библиографией — стоит упомянуть «Руководство к изучению основ кулинарного искусства», вышедшее в 1897 г. в Одессе — www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/2771/19 — явно предшественник «Практических основ».

        Насчет «забыта», «не издается»... Формально, по закону ее книга может перейти в общественное достояние только через 70 лет после смерти автора (плюс 4 года, пришедшиеся на войну) — т.е. лишь в 2027 г.; приобрести права сейчас, видимо, не у кого, а рисковать с возможными наследниками издательства не желают. Впрочем, это лишь мои домыслы.

        А в узких кулинарных кругах Игнатьева сейчас хорошо известна — сложно интересоваться кулинарией и не наткнуться рано или поздно на упоминание «Практических основ» — дай бог каждому такое «забвение». Ну и всегда как-то оказывается, что у каждого имеется ее экземпляр. То есть по ощущениям — из дореволюционной литературы скорее вспомнят Молоховец и Александрову-Игнатьеву, чем, скажем, Радецкого, Авдееву, Зеленко или Симоненко.



        • Ольга Сюткина:

          Отлично, Денис! Огромное спасибо за сканы, это действительно очень интересно. По сути, ради подобного обмена информацией и стоило вспоминать эту историю.

          Мы подозревали что-то подобное с этим изданием. 1927 год — НЭП, ну вспомните Ильфа и Петрова. Тогда, похоже, за выпуск литературы могли браться все, кому не лень. Кстати, обратите внимание на исходные данные — «Издание автора». Т.е. по-видимому, выпущено каким-то кооперативом (ну не на свои же деньги автор издала 5000 экз), а напечатало в типографии финотдела губисполкома. Вот почему и не попало почти в библиотеки. Но это тоже из серии догадок. Кстати, еще один штрих — книги этой нет даже в Каталоге антикварных книг (изданном в 1970-е годы для советских букинистических магазинов) — см: www.obook.ru/index.php?ac...les&subid=29 . Хотя там и дореволюционные издания, и после.

          Теперь, что касается известности Александровой-Игнатьевой. Здесь вы совершенно правы — среди профессионалов она всегда была авторитетом. Но, конечно, славы Молоховец она явно не получила. Поэтому граница ее известности проходит по тем самым «узким кулинарным кругам», о которых вы пишете. Хотя, надо признать — сегодня человек, мало-мальски интересующийся русской кулинарией, не может не знать об ее «Практических основах…». Тут ведь еще один момент — эта книга больше приспособлена к сегодняшнему дню, чем те же Радецкий, Авдеева и др. Ну и, конечно, тиражи — дореволюционные издания до сих пор по рукам ходят.

          А вообще, есть ощущение, что не зря мы поднимаем эти темы — судьбы русских кулинаров, людей причастных к истории нашей кухни. Вот, скажем, после статьи о Костомарове, вышли на связь его дальние родственники. Про Александрову-Игнатьеву — у вас сколько всего интересного. А нет желания тоже рассказать о каком-нибудь сюжете из нашей «кулинарной» истории?



          • Эту чудесную книгу переиздаёт издательство ВиК www.samizdal.ru/culinary_art

            Они сделают полный репринт. Так что счастье есть))



            • Ольга Сюткина:

              Да, спасибо за ссылку. Считаем, что это предложение — набрать подписчиков для издания — надо поддержать. Уже давали посты в фэйсбуке. Надеюсь процесс пойдет. Важно только, чтобы издатели смогли решить все вопросы с возможными правообладателями. А спрос на книгу, когда она появится на прилавках, я думаю будет немалый.



  2. Коллеги, любители кулинарной букинистики.

    У меня есть одна интересная история, которая переворачивает общепринятое представление о книжке Пелагеи Павловны. Вкратце история такая.

    У меня есть оригинал той безымянной толстой книги (вероятно) преподавателей кулинарных курсов, у которых (судя по всему) Александрова училась. Именно эту книгу Александрова по сути на 80% воспроизвела в «своей» книжке "Практические основы... ".

    Выходные данные: Новый подарок хозяйкам/Настольная книга для молодых женщин на все случаи замужней, хозяйственной и экономической жизни (школа женщин)/в двух частях

    Москва, 1888, Типография Иогансон, Лялин пер. д. Преснова

    Александрова тогда еще на курсах не училась, молодой была, ей было только 16 лет. Предполагаю, что это было какое-то общее решение преподавателей, один из которых потом стал ее мужем (Игнатьев) — дальше сборник издавать под «девичьим брендом» (тут вероятно сказалась популярность Молоховец), т.к. целевая аудитория — дамы и они даме-автору больше доверяют.

    Это гипотеза.

    Но то, что на 80% первые книжки Александровой не оригинальны, а банально копируют безымянный сборник — это факт.

    У меня вряд ли будет время покапать эту историю вглубь, но сюжет по-моему интересный. Если кто-то возьмется, могу прислать сканы титула и несколько страниц, чтобы можно было убедиться в 100% совпадении структуры, рецептов и пояснений.



    • Ольга Сюткина:

      Миша, как говорится вопрос, конечно, интересный. Но похоже не новый. Тут вот недавно талерка тоже выложил свою версию про Молоховец. И в общем, наверное, логичную. Мы не проверяли источники, им указанные.

      Не знаю — у нас сложное отношение к подобным поискам. Честно говоря, нам не кажется, что рецепты имеют какой-то копирайт. Имела ли та книга (1888 года) своих авторов? А вот представьте, скажем, что была такая кафедра русской кухни на этих кулинарных курсах. И в 1888 году была на ней издана одна кулинарная книга. А когда П.Александрова стала ей руководить, возникло второе (третье) издание. Уверяю вас, что в нынешней ситуации руководитель кафедры на вполне законных основаниях впишет свое имя в качестве автора, учитывая что до этого труд был коллективный, безавторский.Что же касается личного вклада автора — это вопрос, который по истечении 100 лет уже трудно установить. В любом случае, наше отношения простое — есть автор, который так уж исторически сложилось, оставил свое имя в кулинарии. Исходя из презумпции невиновности, он и есть главное действующее лицо. И требуются очень серьезные аргументы, чтобы сбросить его с этого постамента.



    • Константин:

      Михаил, мне очень интересно. Так как я практикующий шеф-повар в Санкт-Петербурге, учился готовить по этой книге у меня 1906года 4-е издание(работает 100%),

      Так же я имею книгу Ю.А.Иогансон изд.А.Ф. Маркса «Поваренная Книга»

      Ещё я читал первую кулинарную книгу изданную в 1742году, «если к вам пришли гости — пошлите девку в подпол...)))», а так же заслуживающую внимание книгу Радецкого(царемонемейстера) 1861г, (Публичная Библиотека)

      соглашусь с Вашей версией, что 27 лет для такого труда, даже при отсутствии телевизора и отвлекающих факторов «информационного тайфуна» все равно слишком мало времени для сознательного понимания...предмета, и почему не было продолжений? вот так "выдать на гора " и ....хотя такие времена были, продуктов не стало...а потом мужа....



  3. Ольга, мне совсем не хочется «сбрасывать П.Александрову с постамента».

    Предполагаю, что книги под авторством П.Александровой издавались по так сказать по взаимному согласию всех соавторов. Никакого плагиата. Группа авторов решила, что под женским именем книжки пойдут лучше. Имеют право, никакого криминала не вижу. И книжки мне очень нравятся. Просто в саму историю это добавляет по моему

    интересный сюжетный ход.

    Но не настаиваю. Если будет время, сам порою дальше.



  4. Ольга Сюткина:

    Миша, сегодня снова полистали АИ, еще раз посмотрели разделы главы. И в общем, определенные аргументы в пользу вашей версии есть. АИ в предисловии так и пишет: "эти основные правила не есть мое сочинение или открытие, всегда были достоянием ... " Другое дело чего здесь больше скромности или истины? Надо бы для начала посмотреть предисловия в более ранних изданиях — 1899 — 1902 годов. Дома у нас к сожалению, только 1914-го. Интересно, как там она объясняет истоки этих сведений. Хотя везде присутствуют ее благодарности Ф.Зеесту, Л.Астафьеву, другим коллегам по школе.Будем искать!



    • Ольга, у меня 7-е издание 1909 (переведеное в современный синтаксис, т.е. без ятей). Там те же слова в конце предисловие.

      Я сравнивал некоторые издания там отличается только число лет и число учениц, которые прошли обучение по этим правилам. В издании 1909 года 16 лет и 6000 человек.

      Похоже, что автором первоосновы был Ф.А.Зеест (предположение).

      Почему? Больше всего в предисловии упоминается Федор Андреевич Зеест (иногда пишут Зест). Его отец Андрей И(ванович? Зеест был известным питерским ресторатором «дядя Зеест» и, вероятно, отправил сына учится во Францию поварскому исскуству. По одним воспоминаниям, относящимся в 1917—1919 году Ф.А.Зест (одна е) характеризуется, как известный питерский кулинар и _ресторатор_ и приводятся его рецепты. Но дальше надо рыть в библиотеках.

      Саму книжку 1888 г — титул и несколько характерных страниц могу сфоткать и выложить, чтобы Вы убедились, что

      1) это очень качественное издание с подробнейшими пояснениями, не имеющими аналогов (кроме АИ) например, по русским блинам — 2 страницы мелким текстом одних пояснений

      2) совпадающее дословно в некоторых частях с АИ

      Мне кажется, что сюжет новый и небанальный.



  5. Ольга Сюткина:

    "В 1860-х годах любимыми кабачками... пишущей братии того времени, был маленький ресторанчик Зееста, помещавшийся в деревянном одноэтажном домике на Александринской площади. При ресторане Зееста был кегельбан и по воскресеньям устраивались завтраки по 60 копеек с персоны с водкой, которые назывались «Krebs und Wurstessen», так как в числе закусок всегда были сосиски и раки... В ресторан Зееста ходили и критики: Аполлон Григорьев, Эдельсон, Головачев. После спектакля в Александринской театре ресторан переполнялся публикой, бывало много актеров. Вообще он имел характер клуба... И пили в этом ресторане, много пили. " (Лейкин Н.А. Мои воспоминания. СПб., 1907. С.164-165.).

    А вообще, Миша, давайте вы оформите эту гипотезу в виде соответствующего подробного материала со сканами и цитатами. С удовольствием выложим его на сайте (все материалы можно направить мне на vkusitsvet@gmail.com).



Оставить комментарий

Поиск

  • Реклама

Последние комментарии